Причины конфликта на границе и сомнительная дееспособность ШОС | Против течения. Заметки международника
Причины конфликта на границе и сомнительная дееспособность ШОС
Отсутствие прогресса в урегулировании конфликта неудивительно. На сегодняшний день не решена ни одна из проблем, подпитывающих нестабильность. Среди них высокий уровень бедности и безработицы по обе стороны границы, существование трансграничных каналов контрабанды и нарко-трафика, использование напряжённости для отвлечения внимания жителей от социально-экономических проблем и т.д. Другими словами, кризисная ситуация встроена в намного более широкий контекст, рамки которого были заложены разрушением Советского Союза. Несомненно и то, что растущим противостоянием могут воспользоваться внешние игроки, желающие закрепиться в регионе и заинтересованные в создании дополнительной «головной боли» для Китая и России. Например, Турция наладила поставку в Центральную Азию беспилотников «Байрактар». В Киргизии их база открылась 13 сентября.
Поскольку ни Бишкек, ни Душанбе не демонстрируют реального стремления к устранению противоречий, инициаторами урегулирования могут стать организации, в которых состоят обе страны. Весьма показательно, что очередная эскалация произошла в то самое время, когда в узбекском Самарканде проходило заседание глав государств Шанхайской организации сотрудничества. Во время саммита не было недостатка в пафосных речах. Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев, например, назвал ШОС «самой успешной международной организацией в современном мире». Его российский коллега Владимир Путин заявил о том, что объединение «наращивает свою роль в решении международных, региональных проблем, в поддержании мира, безопасности и стабильности на всём обширном евразийском пространстве». Из красивых, но малосодержательных идей составлена выдвинутая главой Узбекистана Шавкатом Мирзиёевым «Самаркандская инициатива солидарности во имя общей безопасности и процветания». Документ призывает к «глобальному межцивилизационному инклюзивному диалогу, свободному от геополитического соперничества, идеологических противоречий и споров». В нынешних условиях подобные благие пожелания могут лишь сыграть роль «галочки» для дипломатической отчётности.
В действительности ни нынешний саммит, ни почти три десятилетия предшествующего развития ШОС не привели к её превращению в реально работающую международную организацию. Это по-прежнему «политический клуб», без каких-то серьёзных рычагов влияния и на ситуацию внутри его границ, и вне их. Пока что ШОС очень и очень далеко до таких объединений, как, например, Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) — с её зоной свободной торговли, десятками постоянно действующих комитетов и полутора сотнями рабочих групп.
Сохраняющаяся аморфность во многом вызвана разнородностью состава. Трудно ожидать полноценного сотрудничества от тех же Индии и Пакистана, а поскольку решения в ШОС принимаются на основе консенсуса, то есть общего согласия, серьёзные подвижки в деятельности организации крайне маловероятны. К тому же большинство участников, придерживаясь многовекторной дипломатии, выступают против превращения ШОС в политический блок. Для них эта площадка — не более чем элемент торга, лавирования между глобальными центрами силы.
Эта печальная истина лишь подтверждается киргизско-таджикским конфликтом. Если не считать переговоров Жапарова и Рахмона, он вообще не упоминался на саммите. За много лет не выдвинута переговорная инициатива, которая могла бы помочь решению пограничных и других проблем. Всё это делает весьма туманным как будущее противостояние двух стран, так и судьбу таких организаций, как ШОС.
